Дизайнер-модельер Эльвира Саврански, приехавшая в Германию из Молдовы, рассказывает об истории создания музыкальной школы «Маленький принц».

Эльвира, расскажите, пожалуйста, откуда Вы и когда Вы приехали в Германию?

Я приехала из Молдовы, из Кишинёва, в 1995 году. В Кишинёве я окончила институт по специальности модельер и всё время занималась там дизайном. Даже собственное мини-ателье открыла. Но когда у меня родился ребёнок, во мне проснулся, видимо, нереализованный учитель, и мне все время хотелось кого-то учить – сначала своего ребёнка, а потом и других детей. Я начала заниматься со своей дочкой сразу всем одновременно: музыкой, английским, шахматами, танцами, а так как своего ребёнка сложно учить, то я придумала целую школу для детей.

Ещё в Кишинёве?

Да. Это была творческая школа подготовки детей к лицею. В то время у нас как раз стали появляться лицеи, некоторые даже брали детей сразу во второй класс, так что идея подготовительных занятий была очень актуальной. И у меня созрел бизнес-план. Подготавливать детей в то время нужно было частным образом, это было очень дорого. Ребёнка готовили одного, что не очень хорошо, потому что дети любят групповые занятия, поэтому я придумала такую школу с маленькими группами, где были доступные цены. Детям было интересно, с ними же училась и моя дочка. Потом она выросла, пошла в гимназию, уже подготовленная, там училась очень хорошо, а я дальше вела эту школу. Так что у меня еще в Кишиневе был опыт работы с детьми.
Когда мы приехали в Германию, я сразу же хотела открыть здесь свою школу. Я не знала ещё тогда, в каком направлении, но мысленно я все время возвращалась к этой теме. Меня часто куда-то приглашали, например, в еврейской общине я открыла школу дизайна. Несколько месяцев мы работали, но потом мне не очень понравилось, потому что всё было не на очень серьезном уровне, скорее для развлечения.  У меня тогда еще был такой подход, как в Советском Союзе – либо заниматься делом серьезно и до конца, либо не заниматься вообще. Поэтому тогда у меня не было стимула открывать здесь свою школу.
А сейчас прошло много лет, я европеизировалась, скажем так, онемечилась, и у меня тоже выработался такой менталитет. Теперь я согласна, что не надо всех принуждать, давить на детей, как это часто делали в нашем детстве. Есть разные дети, есть разные способности, разные желания, так же, как есть и разные учителя. Просто надо уметь их правильно подбирать. У нас есть родители, которые хотят, чтобы с их детьми обходились построже – пожалуйста, я комбинирую таких детей и подходящих им учителей. Есть же родители, которые говорят так: «Ребёнок сегодня хочет заниматься, пусть занимается, завтра не хочет, подождем или уговорим». У нас и на такого ребёнка есть преподаватели. Я нахожу нужных преподавателей, предлагаю их нужным детям. То есть у нас в этом смысле очень гибкий подход.

Как давно существует музыкальная школа „Kleiner Prinz“?

Школа активно начала работать летом 2010 года.

Какого возраста дети учатся у Вас?

У нас есть ученики самых разных возрастов, от трех до 90 лет, то есть не только дети. Я хочу расширить группу людей пенсионного возраста, потому что это самая благодарная, самая приятная возрастная группа. Люди свободны, никто их не заставляет, они прямо бегут на занятия. И в то же время они восприимчивы, как дети, очень добрые, открытые. Я хочу организовать для них групповые занятия, чтобы люди на пенсии больше общались. Может быть, даже принимали участие в концертах. Вот детские концерты мы проводим регулярно, потому что мы знаем, что детям нужно выступать, родителям нужно видеть своих детей, может, где-то сравнивать, начинающим надо подтягиваться к более опытным. И то же самое я хотела сделать для пенсионеров, но они пока что боятся, стесняются, говорят, что играют только для себя, для семейного круга и всё. Но я надеюсь их все-таки уговорить со временем.

Сколько у Вас работает преподавателей в школе?

Пока что пять преподавателей: по игре на фортепиано и на гитаре. Но нам ещё нужны учителя, потому что у нас некоторые преподаватели – студенты, а у них ограниченное время. Они не могут брать много учеников – от трех до пяти, не больше. И я считаю, что так лучше, когда преподавателей много, у меня тогда бóльшая палитра для выбора учеников.

А сколько у Вас учеников?

В среднем, у каждого преподавателя четыре-пять учеников, то есть около двадцати в общей сложности. За год существования школы, на мой взгляд, это вполне неплохо. У нас очень гибкие цены. Летом, например, я сделала дополнительное летнее предложение, большие скидки, потому что все разъезжаются, а у кого есть время и желание, кто никуда не уехал, пожалуйста – приходите, занимайтесь. Кроме того, у нас есть годовые договоры, полугодовые, а есть четырех- или трёхмесячные, есть договоры для студентов, семейные скидки – если у нас, например, брат и сестра занимаются.

Эльвира, расскажите о Ваших дальнейших профессиональных планах, пожалуйста.

Мы с моим мужем хотим создать музей, это наша давняя мечта. Музей старинных музыкальных инструментов. В первую очередь там, конечно, будут разные рояли, фортепиано, но не только. У нас уже очень многое для этого есть. Посмотрим, когда удастся осуществить эту мечту. Кроме того, я хочу объединить в своей школе два направления – цвет и музыку. Хочу создать группы, в которых дети будут заниматься и музыкой, и искусством. Но ещё пока не знаю, как, какая будет концепция. И помещения нужны другие, большие, отдельные.

А почему Вы решили переехать в Германию? Вы говорите, что у Вас были в Кишиневе возможности реализовать себя, была любимая работа?

Да, мы переехали в первую очередь по политическим причинам, из-за нестабильной экономической и социальной ситуации. У меня была интересная работа. Я бы, наверное, и не уехала, если бы не случилась война в Приднестровье. Нам на лето пришлось покинуть нашу квартиру, уехать к дедушке в деревню и прожить там всё лето. Повсюду стреляли, антисанитария была ужасная, люди жарили что-то на улицах на каких-то керосинках. Я этого лета, к счастью, не видела, но нам ведь надо было возвращаться, ребёнку надо было в школу идти. Был ещё ряд причин, но самая главная причина была – вот эта война. Она подстегнула нас, и мы быстро приняли решение, тут же подали документы. Мы переехали с моими родителями, то есть полной семьей.

Как Вы здесь привыкали к новой стране, новому городу, незнакомому языку?

Я довольно быстро привыкла, интегрировалась. У меня склад ума сам по себе, надо сказать, довольно немецкий. Я люблю порядок, чёткость, организацию, люблю работать в таких условиях. Первое, что я поняла – надо учить язык. Мы приехали, и через неделю я была уже записана на первый курс немецкого. И дочку я закрывала на несколько часов в комнате и говорила: «Я приду, спрошу десять новых глаголов». Вот такая я была мама строгая. Но что было делать? У нас было всего полтора месяца до начала учебного года. Ребёнок у меня не знал ни одного слова по-немецки, а идти в немецкую школу, и вот я учила немецкий сама и ее учила, даже брала иногда с собой на курсы. Она выдерживала, маленькая, восьмилетняя, сидела со мной. Она у меня с детства знала, что надо учиться.
И потом с Германией у меня была уже какая-то связь еще с детства. Папа мой, когда я была маленькой, выписывал мне детские журнальчики разных стран, в том числе немецкие. Читал мне их и переводил, он знает много иностранных языков. И у нас завязалась так однажды переписка с одной немецкой семьёй. Мы с девочкой писали друг другу письма, а наши папы – мой папа и папа этой немецкой девочки, он был профессором Гумбольдтского университета – переводили нам наши письма. Это была настоящая дружба, мы посылали друг другу письма, наклейки, открытки, рисунки. Мы с этой семьей даже сейчас поддерживаем отношения. И это, наверное, как-то сказалось потом на моем отношении к Германии.
Когда я переезжала, мне, конечно, было очень сложно – всегда сложно переезжать – но я себе представила, что шар круглый, и надо просто переместиться по этому шару и начать в другой его точке всё заново. И поскольку у меня папа такой активный, видимо, это передалось мне, и я так активно здесь начала свою новую жизнь. Начала общаться с местными людьми, с немцами, потому что только так можно закрепить язык. Основные знания получаешь на курсах, а дальше уже надо говорить, говорить и говорить.

Вы не жалеете, что «переместились» в эту новую точку?

Абсолютно нет. Когда через год я приехала в Кишинёв, то увидела всё уже совсем другими глазами. Мне здесь очень нравится, я чувствую себя здесь как дома. Наверное, это моё, моя страна.

И последний вопрос к Вам, Эльвира – какой совет Вы дали бы от себя как успешный предприниматель, прошедший все начальные этапы развития, тем, кто только начинает, кто приехал из России или из других стран и хочет реализовать в Германии свою мечту, создать свое дело?

Помнить, что ничто не получается сразу. Здесь самое важное – терпение. Я приведу пример с цветком. Когда Вы сажаете цветок, он не может вырасти мгновенно. Для того, чтобы он вырос и превратился в красивый цветок, нужны время, постоянная подпитка, своевременная поливка и так далее. Только так. Быстро невозможно. Так и в любом деле.
И еще, если это семейные люди, то столь же важно взаимопонимание. Когда оба, как, например, мы с мужем, ведут семейный бизнес – у меня школа, у него магазин, реставрация музыкальных инструментов, и мы все время работаем вместе – так, может быть, даже легче. У нас один ритм, мы говорим об одних и тех же вещах. А когда только один человек занят своим делом, тогда второму человеку – мужу или жене – надо подстроиться под того, кто начинает свой бизнес, потому что часто ты не можешь, например, просто так уехать в отпуск. Бывает, что тебе надо думать только об этом, нет выходных. Терпение и взаимопонимание – вот две главные вещи, на мой взгляд.

Эльвира, большое спасибо за эту интересную беседу! Желаем Вам и Вашей школе дальнейшего успеха и развития!